Биография Юрий Моор-Мурадов, писатель, журналист. Член союза писателей Израиля, член Союза писателей СССР. Выпускник Московского литературного института им М. Горького. Репатриировался из Ташкента в 1992 году. Работал в газете "Вести", редактировал еженедельники "Панорама" "Успех-ньюз". Автор ставших в Израиле бестселлерами книг серии «Занимательный иврит», сборника детективных повестей "Приглашение к ограблению", ряда пьес, множества публицистических и литературоведческих статей. Пишет на русском, иврите. [email protected]
Написать автору письмоВерховный судия
Верховный судия
(Воланд в романе Булгакова "Мастер и Маргарита")
Юрий Моор-Мурадов
Кто из нас, благодарных и восхищенных читателей знаменитого булгаковского романа, не задавался вопросом: Что же такое – Воланд? Эффектный, блистательный, всесильный и таинственный?
Одно из воплощений сатаны?
Слишком просто и неубедительно. Не встает со страниц романа образ ангела зла, властителя тьмы. Разве можем мы назвать его антиподом Иешуа?
Не знаю, как вы, любезный читатель, а я себя чувствую неуютно, если не определю какие-либо координаты и точки отсчета. Следуя научным рекомендациям, ответ я ищу в самом романе, не отвлекаясь на стереотипы и не позволяя традиционным толкованиям ввести меня в заблуждение. И вот как я рассуждаю.
Мастер сжег свою рукопись. Она исчезла. Нет ее на земле. Нам ее жаль, как бывает искренне жаль безвозвратно утраченного и дорогого. Но оказывается – не безвозвратно. Рукопись вернулась! Кто это сделал? Чья это заслуга? Кто сделал казалось бы невозможное? Воланд. Так в системе фантастических координат романа.
А как бы это происходило в жизни? В жизни, которая есть питательная основа самых умопомрачительных фантасмагорий? Школьные учителя нам всем рассказывали о писателях, которые теряли рукописи. С дорожными чемоданами, забытыми в вагонах, при пожарах, при кражах и тому подобное. Кто возвращал им текст?
Их память. Они садились и вспоминали. Другого выхода у них не было.
Если уничтоженную рукопись может вернуть только память, то и Воланд, вернувший Мастеру рукопись, предстает воплощением, символом памяти.
Маяковский versus Цветаева
Юрий Моор
Название статьи может ввести в заблуждение – речь не идет о какой-то тяжбе между двумя великими русскими поэтами, у меня нет сведений об их ссоре или конфликте. Напротив, Марина Цветаева посвятила несколько добрых строк своему более удачливому собрату (памятник, площадь имени!) У всех любителей творчества Цветаевой на слуху ее стихотворение "Маяковскому", начинающееся так:
Превыше крестов и труб,
Крещенный в огне и дыме,
Архангел-тяжелоступ -
Здорово, в веках Владимир!
После гибели поэта, ссылаясь на его известные строки:
"И мне бы писать романсы для вас –
доходней оно и прелестней,
но я себя смирял, становясь,
на горло собственной песне",
Цветаева сказала: "Маяковский наступил на горло своей песне, та долго терпела, наконец восстала и убила его".
Так в чем же они противостояли – Маяковский и Цветаева?
В эстетике.
Маяковский в своей поэзии возвел на престол рифму. Считал ее чуть ли не самодостаточной.
А как создать незатертую рифму? Поставив в конец строки слова, которые там обычно не появляются, и среди прочего – предлоги, частички, вводные, вспомогательные слова.
Несколько примеров.
…Я хочу быть понят своею страной,
А не буду понят – что ж,
По родной стране пройду стороной
Как проходит слепой дождь.
(я выделяю болдом выведенные на рифму необязательные, вспомогательные слова и частички).
Сергею Есенину
Прекратите!
Бросьте!
Вы в своем уме ли?
Дать,
чтоб щеки
заливал
смертельный мел?!
Вы ж
такое
загибать умели,
что другой
на свете
Я не смог бы жить в безнравственной стране, с безнравственным народом, двуличной властью. С тех пор, разумеется, когда, благодаря падению СССР, получил право выбирать. На встречах читатели меня спрашивают, что было причиной моего отъезда из СССР, и я честно отвечаю, что сионистом (человеком, убежденным, что место еврея в Сионе, Израиле) не был, экономических либо творческих причин тоже не было – меня охотно печатали все и всегда, в конце 1980-х я уже написал несколько детективных романов, вел переговоры об их издании с московскими издательствами, мою пьесу "Случай в афганскую кампанию" включил в свой репертуар московский театр Советской армии (почему не поставили – не знаю, я уехал).
Так почему же я уехал?
Произошли события, которые показали мне, что я живу в стране безнравственной, нечестной, двуликой, неискренней. И виною тому были тогдашние власти. Мне не хотелось жить в такой среде. Даже если преуспеяние мне было обеспечено. Я готов был экономически прозябать там, где у меня будет душевный комфорт. Для меня это всегда было важнее.
Я прилетел в Израиль и, разумеется, стал пристально всматриваться в окружающее. И каждый день приносил мне доказательство того, что я "на правильном канале", в правильной стране.
Я всегда был убежден, что обладаю самостоятельным мышлением. Меня не заморочить общепринятым мнением, я не поддаюсь промывке мозгов, я всегда стараюсь составить свое мнение об окружающем.
В газетах, на телеэкранах, в радиоэфире, а в последние годы и в океане вседоступного Интернета я встречаю огромную массу негативных высказываний о евреях и об Израиле. Я не становлюсь в позу патриота, который только в силу того, что он еврей и израильтянин отвергает все обвинения и считает себя априори правым (в неполитическом смысле слова), хорошим, положительным.
Я, повторяю, внимательно всматриваюсь в окружающее и составляю свое мнение. О евреях, об израильтянах, об Израиле.
И мне есть что ответить антисемитам всех мастей. Собственно, этот ответ мой предназначен не им, а тем, кто читает их обвинения в наш адрес и, возможно, думает: нет дыма без огня. (Как бывший химик совершенно авторитетно заявляю: дым без огня бывает). И есть еще немало подобных общепринятых заблуждений, в том числе – касательно евреев и Израиля.
Статья эта пишется не месяцы, не недели, и даже не дни – просто сел у компьютера и набрасываю первое, что приходит в голову. Убежден, что мои читатели-израильтяне смогут и сами дополнить ее своими наблюдениями, известными им фактами, случаями, возможно – более яркими, чем те, что приведу сейчас я.
Я люблю Израиль, люблю жить здесь. Причин очень много.
Есть еврейская традиция по крайней мере раз в год, на Судный день, бить себя в грудь, каяться в грехах, проводить то, что на иврите называется "хешбон нефеш". Это хорошо. Но этого мало. Я полагаю, что каждая здоровая нация должна также время от времени проводить ревизию и своих положительных качеств, составлять список и того хорошего, что есть у нее – чтобы закрепить достигнутое, чтобы было чем гордиться, чтобы идти к новым достижениям в том же направлении, выпрямиться, получить заряд бодрости.
Здесь небольшое отступление для авторов, публицистов. Может, это покажется парадоксальным, но неимоверно трудно писать о хорошем, заметить его, изложить. Во-первых, трудно в профессиональном аспекте (об этом я не буду здесь распространяться). Трудно и из-за реакции читателей: Пишучи о всяких недостатках, прослывешь смелым, острым, такова вековая традиция журналистики, публицистики. И очень трудно писать о хорошем, о добром, о положительном. Такого готовы обвинить в приукрашивании, некритическом взгляде. Такому сразу говорят, что он наивен, видит все в розовом свете, не замечает реального… Да, намного труднее писать о хорошем, нужно быть смелым, чтобы не бояться обвинений в несмелости, нехрабрости.
Ну, пора уже приступать к делу, слишком длинное получается вступление. (Меня можно понять, я не знаю, с чего именно начать – ведь читатели ждут, что ты начнешь с самого главного, а что считать главным я и не знаю). Начну с первого, что приходит на ум.
Иногда по работе мне приходится выезжать из дома в пять утра. И что поражает: ожидаешь увидеть пустые дороги – ан нет. Они полны автомобилей. Пикапов, тендеров, грузовичков, микроавтобусов. Это едут на работу израильтяне. На стройки. На поля. На смену в больницы. Мы – трудящийся народ. И если мировому экономическому кризису никак не удается схватить нас за горло, то это не благодаря мудрым действиям властей, а потому, что мы все трудимся, несмотря на тяжелейшие условия. В Союзе было много публикаций о том, что Израиль живет на деньги из-за океана. Нет, мы здесь трудимся, не покладая рук, в поте лица своего добываем свой хлеб. Живем в достатке, несмотря на полное отсутствие полезных ископаемых. Нет ни газа, ни угля, ни нефти, ни тайги. Да, получаем небольшую помощь, но ее не хватает даже на оборону от врагов, которых нам навязывает та же прогрессивная мировая общественность.
Порой я сопровождаю на экскурсии группы из бывшего СССР, и с гордостью рассказываю им о том, что могут и делают израильтяне. В юности я работал экскурсоводом в СССР, там я по обязанности рассказывал о достижениях нашей области (и тогда же придумал горькую шутку, что наш областной центр за годы советской власти вырос в пять раз, а Токио за годы советской власти вырос в двадцать раз). Тогда я перечислял достижения советской власти – и сам понимал, что неискренен. И мои слушатели-туристы понимали, иной раз желчно отпускали едкие замечания, типа: "Вот вы сказали, что 70 процентов урожая убирают машинами, а мы едем уже два часа, а на полях только тридцать и тридцать процентов, а где же семьдесят?" (Признаюсь, я не сразу и сообразил, что он спрашивает, а где же – уборочные комбайны?)
В Израиле насиловать себя мне не приходится. Здесь не только много строят. К примеру, сумели развить и сельское хозяйство настолько, что упрашивают фермеров не производить слишком много мяса, молока, яиц, даже платят им из казны, опасаясь кризиса перепроизводства, который разорит хозяйства, а потом уже некому будет вообще производить. Знакомые из другой страны пишут, что на тамошних бесконечных просторах так и не могут наладить производство хотя бы курятины, импортируют ее из-за океана.
Мы вывозим в Европу, цветы, овощи и фрукты. Во многие страны – передовую агротехнологию.
Есть достижения в информатике: то и дело сообщают об израильских компьютерных старт-ап-фирмах, купленных мировыми корпорациями за десятки и сотни миллионов долларов. Израиль – единственная в мире страна, в которой год от года число деревьев не уменьшается, а растет. У нас ежегодно на ту-би-шват (в середине февраля) отмечают День рождения деревьев и проводят всеизраильский "субботник" по посадке леса.
В промзоне нашего города есть улица "красных фонарей", там стоят уличные проститутки. Недавно я проезжал по ней в 6-30 утра. Увидел толпу очень красивых девушек, одетых по последней моде, на высоких каблучках, с аккуратно наложенной косметикой на лице, с сумочками в руках. Нет, это были не проститутки. Это с подъехавшего автобуса сошли молодые женщины, работающие на расположенных здесь заводах, фабриках, автомастерских. Они встали очень рано, успели собрать своих детишек в детские сады и школы, отправили на работу мужей и сами приехали работать. На этой улице утром не бывает проституток. Они бываю только ночью. Потому что утром их клиенты работают. И это - признак нравственного здоровья общества.
И проститутки не ходят стайками. На всю улицу – две или три, и стоят они в квартале друг от друга (написал это и вдруг понял, что кому-то в голову придет мысль, что я сам пользуюсь их услугами – нет, просто по этой улице я нередко проезжаю по пути домой из Иерусалима, наблюдаю эти картины воленс-ноленс). Уличные проститутки как правило страшненькие, потрепанные, жалкие. Несчастные жертвы не сложившейся судьбы. В моей стране секретарша в конторе маленькой фабрики на голову выше по социальной лесенке, чем самая преуспевающая проститутка. Если бы проститутки были красивее работниц, если бы они стояли на этой улице по утрам – тогда это был бы признак другого.
Мне нравится отношение к детям в этой стране. Почти не увидишь, как детей прилюдно одергивают, как кричат на них дурным голосом. Детей здесь не "воспитывают" при посторонних, не делают им беспрестанно замечания. И из них вырастают замечательные люди. Может, лишенные поведенческого лоска, но зато у них есть другие, более важные достоинства. И одно из них - они смело бросаются в бой и защищают родину и своих оставшихся в тылу родных.
Наши солдаты высоконравственные, почти нет случаев мародерства. И не было ни одного случая изнасилования арабских женщин, что привело к курьезу. Некая аспирантка защитила диссертацию, в которой исследовала причины отсутствия фактов изнасилования израильскими солдатами и пришла к выводу, что ими движет… расизм; наши парни, дескать, считают ниже своего достоинства насиловать арабок. Мы так привыкли к клевете в свой адрес, что этот, с позволения сказать, научный труд, не вызвал всеобщего возмущения. Так, посмеялись над "ученой" и все.
Меня радует торжествующая в Израиле свобода слова, свобода высказывать любые мнения, придерживаться любых взглядов. Есть здесь, конечно, и издержки, многие полагают, что чрезмерная свобода слова породила перекосы, и одному крылу широкого политического спектра как-то удалось захватить лидирующие позиции в масс-медиа. Но это болезнь не чисто израильская, она у нас как поветрие из Европы и Америки. Решать ее нужно во всепланетном масштабе. Зато у нас бывают периоды прозрения, когда и самые яростные "леваки" трезвеют перед лицом опасности и стараются по крайней мере не мешать борьбе с жестоким врагом. Я не говорю о маргиналах, которые в разгар боев с террористами выходят на главную площадь страны, размахивая флагами этих самых убийц.
И вообще замечено: в Израиле хорошо воюют при левом правительстве (как сейчас) и хорошо заключают мир при правом (как при Менахеме Бегине; да и Нетаниягу вроде начал неплохой мирный процесс с Арафатом, но его вовремя остановили те же левые, испугавшись, что еще один правый лидер добьется мира с врагами, оставив их с носом).
Многих моих друзей возмущает поведение арабских депутатов, ведущих себя как пятая колонна, как политическое крыло террористических арабских организаций, и все это на деньги еврейского народа. Мне тоже это не по вкусу, но в то же время это свидетельство того, что мы сильны духом, мы проявляем великодушие, позволяем им так себя вести. Одного депутата уличили в шпионаже в пользу вражеского государства, он сбежал от суда за границу, а ему на счет исправно перечисляют пенсию, положенную ему как бывшему избраннику народа. Все возмущены – а поделать ничего нельзя – таков закон, а он главнее эмоций (и даже здравого смысла – но закон есть закон). Другой шпион отсидел свое в тюрьме, и все годы на его счет перечисляли "жирную" пенсию. Когда его выпустили условно за примерное поведение, там накопилось несколько миллионов. И теперь он живет на них припеваючи в Париже. Вот такая мы добрая страна.
Беженцы из Африки преодолевают огонь и воду, только чтобы попасть к нам - знают, что здесь им будет обеспечен самый гуманный подход. Здешние либералы грудью встают на их защиту от произвола властей. И жилье им находится, и работа.
Израиль - страна, в которой в разгар войны все вокруг задают самый главный вопрос: не слишком ли жестоко мы воюем, можно ли обойтись меньшими жертвами, можно ли попытаться договориться с врагами, может, пусть вот этот наш удар будет последним, и после него враг уже поймет, что победить нас не может, и прекратит воевать с нами? Хотя бы на время?
Единственная в мире страна, в которой и через десятки лет после окончания войны животрепещущий вопрос: а можно ли было ее избежать, была ли она справедливой с нашей точки зрения, все ли было сделано, чтобы ее предотвратить и не допустить гибели не только своих солдат, но и вражеских?
Единственная страна, в которой была создана государственная комиссия (Каханмана, в 1982 году), которая должна была ответить на мучавший весь народ вопрос: могли ли представители израильской армии предотвратить бойню, устроенную ливанскими вооруженными головорезами в лагере своих соперников, других вооруженных головорезов в отместку за то, что те убили их лидера? И комиссия пришла к выводу, что если бы наши военачальники уделили бы этому вопросу чуть больше внимания, то теоретически могли бы об этом догадаться, успели бы вмешаться и предотвратить. Много ли есть в мире стран, которые могут похвастаться таким высоким уровнем совестливости? По рекомендации той комиссии министр обороны Израиля был отправлен в отставку без права когда-либо в будущем занимать этот пост. И по сей день весь мир на основании того вывода комиссии считает, что именно Израиль устроил ту бойню в Сабре и Шатиле.
Для тех, кто задается вопросом, кто же победил во Второй ливанской войне в 2006 году: тогда велась борьба между сторонниками двух направлений, двух мировоззрений в израильском обществе – теми, кто был за жесткое подавление врага, и теми, кто призывал проявлять максимальную осторожность, чтобы не упаси Бог не пострадал хотя бы один невооруженный на тот момент житель враждебной к нам страны. Победили в конечном счете "миролюбы": Израиль не бомбил места скопления террористов, если была малейшая вероятность, что может пострадать мирный житель. Израиль пригрозил, но не отправил обстреливавший наши мирные города ракетами Ливан на сотни лет назад, в средневековье; он мог легко это сделать, но не сделал. Наши ВВС могли разрушить все электростанции, все порты – морские и воздушные, все крупные мосты, уничтожить запасы горючего, разрушить символы власти в Бейруте – здания парламента, правительства и так далее. Израиль мог полностью парализовать жизнь страны – но проявил максимальную гуманность. Предпочел не терять человеческого облика даже в страшной борьбе со зверьем в облике человека. Победило не это зверье – победило гуманное течение в Израильском обществе.
Помнится давний политический рисунок: израильский солдат прикрывает собой детскую коляску с еврейским младенцем, в которую стреляет арабский террорист, прячась за другой детской коляской, в которой лежит арабский младенец.
Меня радует, что Израиль в принципе не может стать тоталитарным государством. Он многополярен, составлен из разных общин, у которых есть свои кумиры. Нельзя себе представить, что весь народ станет поклоняться одному человеку, пусть и самому гениальному, самому харизматичному. У религиозного люда свои гуру, у светского - свои. Даже среди религиозных каждая община имеет своего лидера (адмора) и ни в грош не ставит адмора соседнего квартала. Сценарий "Гитлер в Германии" или "Путин в России" здесь невозможен.
Следующий абзац может прозвучать как кощунство, но я дал себе слово быть честным до конца. Да, когда убили премьер-министра Рабина в 1995 году, я сначала впал в шок. Но чуть позже подумал: и это – свидетельство того, что я живу в немного безалаберной, но не относящейся по зверски к своим гражданам стране. Для меня ясно, что виной гибели премьер-министра стала беспечность властей, отказ от введения строжайших законов, отказ от тотальной слежки за своими гражданами. В СССР на Сталина не было покушений не потому, что у него не было врагов. Потому что все жили под страшным гнетом. Конечно, гибель лидера - высокая плата за либеральность, но это предпочтительней жизни под колпаком у спецслужб.
Власти здесь не разжигают межнациональной розни. На бытовом уровне встречается всё. Есть евреи, которые ненавидят арабов только потому, что те арабы, есть "русские" евреи, которые ненавидят всех поголовно "марроканских" (и наоборот), есть ашкеназы, не переваривающие восточных (и наоборот), но официальные власти этого не одобряют, не поддерживают, не провоцируют.
Любое расистское, нацистское высказывание в СМИ вызывает бурю возмущения. Даже если оно касается наших лютых врагов. Можно говорить об их злодеяниях – но ни в коем случае не затрагивать их происхождение, их гены. Публичное высказывание в духе шовинизма (в старом смысле) и расизма вызывает всеобщее улюлюканье, считается дурным тоном, за это можно и под суд попасть. И никто тебя не пожалеет. Правоохранительные органы строго карают проявления нацизма и расизма. (И здесь бывают перекосы, могут усмотреть шовинизм там, где этого нет, пример – недавний иск против "Вестей" из-за безобидного стихотворения, но как же без перекосов?)
Мне нравится, что у нас обычный человек, даже совсем свежий иммигрант может попасть в парламент и стать министром, плохо спрягая ивритские глаголы, а залетного толстосума не выберут даже в муниципальный совет, несмотря на все истраченные им десятки и сотни миллионов шекелей и долларов. Это для меня признак здорового общества.
Есть много других на первый взгляд мелочей, радующих мое сердце. Например, женщине нужно повернуть в переулок, а там группка подростков – маловероятно, что это хулиганы, встреча с которыми грозит большими неприятностями. В Израиле почти нет хулиганства. Бывают случаи асоциального поведения, они чаще всего становятся достоянием прессы, тут же загорается диспут о падении нравов, об ослаблении воспитательной работы в обществе, в школе, в СМИ…
Вопреки сложившемуся у народа мнению уровень преступности в стране довольно низкий. (Мнение это сложилось из-за склонности масс-медиа делать упор на смачных фактах из жизни страны).
Здесь нужно сделать важное замечание. Одно общество отличается от другого не тем, что в одном есть негативные явления, а в другом нет. Страны отличаются друг от друга уровнем, степенью – преступности, коррумпированности, зараженности. В Израиле есть преступники, но с другой стороны большинство населения не видит в полиции врага, не считает, что сотрудничество с правоохранительными органами – это позорное доносительство. Разумеется, полиция вяло воют с преступностью, объясняет это необходимостью воевать одновременно и с террором, но это отговорки. Зато в целом криминологическая ситуация в Израиле терпимая, получше чем во многих странах. Вот признак: наши девчонки разгуливают по улицам городов до трех часов ночи. А мы знаем просвещенные, богатые и развитые страны, в которых после наступления темноты ребенка лучше на улицу не выпускать. Не только дети – взрослые предпочитают не ходить по улицам ночью.
Я не рисую картину идеального общества, лишенного недостатков. Конечно, евреи грешат всеми грехами, свойственными представителям любой другой нации. И нам вовсе не следует вздрагивать всякий раз, когда какой-то недостойный еврей, израильтянин совершит недостойный поступок, преступление. Повторюсь – общества отличаются друг от друга не отсутствием недостатков, а их уровнем. Есть проходимцы, комбинаторы, есть несправедливое отношение полиции, в особенности – к "русским", в которых они видят чужих, не своих. Но это опять же издержки.
В Израиле то и дело разражаются громкие скандалы, связанные с коррупцией. Для моих читателей за границей: если бы вы знали, в чем иногда обвиняют наших политиков! Премьер-министра Ольмерта обвинили в том, что он попытался как-то повлиять на условия тренда, чтобы было преимущество у корпорации, которую представлял адвокат, работавший в прошлом с самим премьер-министром. О, сколько было шума! И справедливого. Пусть другим неповадно будет. А до него другого премьера – Нетаниягу – чуть не посадили, обвинив в том, что он не обратил внимания на сделанное ему сомнительное предложение назначить генпрокурором не такого-то, а такого-то. Как же, он должен был тут же поднять крик на весь мир! Пропустил мимо ушей – коррумпирован. Вы будете смеяться, но все так и было. Для кого-то эти скандалы и публикации – свидетельство болезни общества, для меня – здоровый контроль свободной прессы над властью. В Израиле регулярно публикуют опросы, согласно которым уровень коррумпированности у нас довольно высокий. Такие отчеты нужно читать внимательно и до конца – и вот там, в конце, маленькими буквами объясняют, как установили этот уровень коррумпированности: несколько сот человек спросили, какую оценку они дают. Ясно, что объективную оценку может дать тот респондент, который попробовал пожить в Америке, России, Китае, Аргентине, Румынии и сравнил с ситуацией в своем Израиле. Естественно, большинству кажется, что именно в его стране коррупция самая высокая в мире. (Много лет назад мне, юному работнику предприятия, после какого-то щенячьего заявления о преимуществах другого завода, пожилой работник сказал: "Чужой *** в чужой ***** всегда больше кажется". Когда я сам повзрослел, то очередному щенку передавал эту мудрую мысль, переиначив: чужая премия в чужой руке…)
Мне не нужно проводить опросы. Есть критерии, по которым здравомыслящий человек может судить сам о размерах бедствия или о состоянии здоровья общества. К примеру, я много езжу – и меня ни разу не остановила дорожная полиция, чтобы получить взятку. Ну, поднимите руки все, кто сейчас мне позавидовал. Только честно.
Что еще приходит в голову?
Мы знаем страну, которая отказывается поставлять имеющийся у нее в достатке природный газ в соседнюю страну, в которой живут люди той же веры, той же, в сущности, нации, говорящие на том же почти языке. Судьба этих двух народов веками была прочно связана. Тем не менее богатая страна требует у бедной плату по полной цене. И при этом ссылается на экономические законы. Хотя знает, что такая политика может привести к катастрофе, к гибели людей от холода в разгар лютой зимы. А Израиль оказывает гуманитарную помощь соседям, хотя они стреляют в нас ракетами. Идут кровопролитные бои – а Израиль отправляет в Газу ежедневно десятки грузовиков с продуктами, медикаментами. И привозит оттуда больных и раненых в свои больницы. О том, что Израиль – хорошая, честная, нравственная страна лучше всего знают наши злейшие враги. Когда год назад террористы ХАМАСа в Газе объявили войну своим собратьям - террористам ФАТХа, те кинулись искать зашиты... у своего злейшего врага – у Израиля. И таковую получили. Они воспитывают своих детей в ненависти к евреям, к израильтянам, а в душе знают, что нам можно довериться, мы не совершим подлости, не воспользуемся моментом и не посадим их в тюрьму за их прошлые террористические грешки.
Вчера закончила "тиронут" (курс молодого бойца) наша 18-летняя Ксюша. Вернулась из армии, жалуется: "Было холодно, дождь, а палатка течет, постель влажная, пришлось спать в одежде, душ за сто метров, винтовку нужно везде таскать за собой, набила прикладом синяк на ноге…" – А чего ты так охрипла? – спрашиваю. "Ой, мы так все смеялись, целыми днями". Над чем смеялись? "А просто так. Классные девчата собрались в нашем взводе. Больше всего смеялись над командиром взвода, он такой смешной. Хочет казаться строгим, а получается только смешно…".
Несколько лет назад закончил срочную службу наш Георгий. Иногда ворчал на придирчивость своих командиров. Но никакой дедовщины в израильской армии нет. А мы знаем страну, где эта дедовщина – кошмар солдатских матерей.
Я живу в стране, в которой непременно будет наказан военный, который выстрелит в уже задержанного врага. Я живу в стране, в которой даже подозреваемый в самом страшном преступлении – в участии в массовых убийствах евреев в годы Катастрофы – получит право на справедливый суд и будет оправдан и выпущен на свободу, если у судьи возникнет малейшее сомнение в безоговорочной его вине. (Отсылаю к делу Ивана Демьянюка, служившего охранником в концлагере).
Справедливости ради следует признать, что есть один вопрос, в котором население, вроде бы, расходится с властями – это налоги. Есть расхожее мнение, что израильтяне, как только представится возможность, уклонятся от уплаты налога. Мой опыт общения с людьми показывает, что в этом есть большая доля истины. (Как-то заглянул в строящийся для бывшего премьер-министра дом. Сам заказчик тоже был там. Беседовал с архитектором. И при нем произнесли фразу, которая свидетельствует, что и этот высокопоставленный человек не прочь уклониться от уплаты налога. Ему сказали, что какая-то комната будет достроена после получения "бланка номер 4" ("тофес арба" на иврите). Так делают почти все застройщики – чтобы не платить сборы, кое-что достраивают после сдачи объекта муниципальным властям (власти проверяют соответствие построенного дома утвержденным ранее чертежам и выдают "тофес арба", и только потом к дому подключается электричество и вода и в нем разрешается жить).
Но в национальное бедствие эта игра с налоговиками все же не превращается: во-первых, есть мощная система контроля, часть населения платит налоги сознательно, много наемных работников. А частники… Ну, во многих странах они уклоняются. Может, в Израиле и большой процент "уклонистов", – но это объясняется только одним: слишком высокие налоги, одни из самых высоких (после определенной суммы нужно отстегивать государству половину дохода). Ваш покорный слуга не числится среди высокооплачиваемых, чуть побольше средней зарплаты, но и я плачу 30-процентный налог. Иногда злюсь, но мой аудитор, который раз в год готовит от моего имени отчет в налоговую инспекцию, утешает: "Если много платишь, значит, много зарабатываешь. Предпочел бы мало платить и мало зарабатывать?" Нет, я предпочел бы, чтобы налоги в Израиле снизили (как давно обещают), но до этого еще далеко, поскольку страна в перманентно военном состоянии, можно сказать – в блокаде, и деньги в первую очередь нужны на оборону страны от внешнего врага и от террора. А то, что в целом и в этой сфере дела обстоят благополучно, свидетельствуют ежегодные отчеты налоговой службы, из них следует, что налогов получено больше запланированного в госбюджете.
Еще. Я хожу по улицам городов и глаз не нарадуется. Какое разнообразие красок, цветов, типажей, рас! Израиль – страна иммигрантов. Бывшие жители арабских стран, Средней Азии, Европы, России, Америки. Скуластые, носатые, курносые, лопоухие, высокие, низкие, смуглые, белокожие, блондинки, брюнетки и шатенки. Лет через 20 все это хорошо перемешается, получится прекрасная, здоровая нация с освеженной кровью.
Я не говорю уже о том, что каждый приехавший привез с собой культуру страны исхода и главное – экономические связи, которые уже способствуют развитию страны.
Израиль - общество в котором недостойное поведение считается постыдным, нет двойной морали, нет двуличия напоказ. Нет почти легитимизированного цинизма.
В израильском обществе признают право другого на обогащение, на карьеру. Не все, конечно, есть и патологические завистники, но для большинства такая зависть считается постыдной. "Русский" люд в Израиле еще связан с обществом, откуда прибыл. Думаю, поэтому он встретил залпом ненависти, зависти, оскорблений известие о том, что телеведущая, красавица Анастасия Михаэли баллотируется в парламент. И совсем иначе звучали комментарии к сообщению об этом на сайте газеты "Едиот ахаронот". 99 процентов писали: молодец, так держать, успехов, удачи. Всего несколько из более чем тысячи откликнувшихся на статью почему-то не были этим довольны. По их мнению Анастасия обязана своими успехами в жизни своей красоте. Но я знаю немало красивых женщин, которые ничего в жизни не добились. Значит, в Насте есть еще что-то. Несколько человек выразили свое недовольство тем, что у Михаэли семеро детей. По-моему, это геройство, и будет хорошо, если законы в стране будут принимать те, кто рожает и воспитывает детей. И я как бы заболел, прочитав малую толику злобных комментариев (относительно планов Анастасии Михаэли) на русском языке. Слава Богу, что мы, русскоязычный народ Израиля, постепенно сходим с арены (стареем и умираем), а новое поколение, наши дети и внуки, уже живет по стандартам коренного израильского общества (обогатившегося всем лучшим, что привезли с собой репатрианты из СССР). Я убежден, что не мы, "совки", абсорбируем Израиль, а Израиль абсорбирует – если не нас, то наших детей точно.
ЕГО ПРИМЕР – ДРУГИМ НАУКА
Сеть принесла печальную весть – в Нью-Йорке от тяжелой болезни умер Виктор Топаллер – не только известный теле и радио-ведущий, не только публицист, режиссер и автор серии интереснейших познавательных передач, но и просто один из символов русской Америки, голос которого знали во всем русском зарубежье, посты которого в Фэйсбуке получали многие сотни поддержек и бесконечные вереницы согласных или несогласных комментариев.
В часы досуга я порой сижу напротив телевизора и лениво "листаю" каналы, бормоча про себя английское слово "боринг, боринг". Еще не так давно стоило мне наткнуться на передачу его на RTVi – и дальше уже не листал, откладывал пульт и смотрел до самого конца. Было ли это "В Нью-Йорке с Виктором Топаллером", или его замечательные рассказы об Америке, или его последняя передача "У камина".
Название этой прощальной заметки пришло в голову, как только я узнал о безвременной кончине Виктора Топаллера. Эта строка русского поэта очень подходит статье о Топаллере по ряду причин. Когда четверть века назад Виктор жил и работал несколько лет журналистом в Израиле, его взгляды шли в разрез с моими: я сразу стал безоговорочным сторонником Израиля во всех конфликтах и во всех ситуациях, а Виктор нередко публиковал статьи, критикующие нашу новую родину. Но вскоре после эмиграции в США он резко изменил свои взгляд на происходящее, стал горячим сторонником нашей страны – мы все помним его страстные статьи в защиту еврейского государства. Мне было ясно, что откорректировать свою позицию помогло ему его открытие Америки. Правда, для такой самокритичной смены вех нужен был открытый ум и способность трезво анализировать, не носить идеологические шоры на глазах, умение самостоятельно мыслить. И это то, что отличало покойного.
Пушкинская строка в качестве названия подходит еще и потому, что Виктор демонстрировал обширное знание искусства вообще и литературы в частности, в том числе – русской литературы; это не только помогало ему создавать свои великолепные передачи – это то, чем он дышал, что обогащало его жизнь.
Эта пушкинская строка несет в себе некую иронию – и опять же, она подходит в нашем случае: Виктор всегда вызывал во мне симпатию присущей ему иронией в общении с друзьями и едким сарказмом и колкостью, когда говорил о тех, кого считал своими идейными противником.
Мы с Виктором изредка обменивались короткими мэйлами по поводу того или иного важного события в Израиле или в США. В последний раз это было во время выборов президента; выяснилось, что оба мы – горячие сторонники Трампа – и происходящее подтвердило, что наш выбор был верным.
Мои личные контакты с Виктором Топаллером ограничились несколькими короткими часами общения в июле 2015 года, когда, воспользовавшись моих приездом в США, он пригласил меня на свою знаменитую передачу "В Нью-Йорке с Виктором Топаллером". Помню, в его небольшом кабинете на телестудии перед самой передачей он посмотрел мне в глаза и сказал: "У меня есть одно важное правило: я не принимаю просьб не спрашивать о том или о другом". Я улыбнулся и ответил: "Плохих журналистских вопросов не бывает, бывают плохие ответы". И тут же между нами возникла атмосфера удивительного взаимопонимания и уважения. Мы оба поняли, что встретились два профессионала – и это чувствовалось весь следующий час у телекамер.
Никогда не садитесь играть с "левыми". У них колода крапленая. И по десять в ней тузов.
Каждый раз, когда я вижу, как наивный неиспорченный словоблудием политик, движимый интересами народа, пытается удовлетворить требование "левых" действовать по "закону", мне хочется громко предупредить: не поддавайтесь на этот трюк! Это мошенники! Наперсточники с автостанции рядом с ними - просто благородные джентльмены.
Рассмотрим их мошеннические ходы в такой больной сфере, как наплыв в страну десятков тысяч эритрейцев, суданцев и прочих нелегалов, которые бросили свои плодородные земли, где нужно трудиться и отстаивать свои права, и приперлись сюда, где быт благоустроен и где есть кто борется за их откуда-то появившиеся здесь права.
"Левые" организации понимают, что в народе непопулярна идея заполонить Израиль полчищами граждан из благодатных стран, в которых земли немеряные, и богатства бесчисленные, и погода получше. "Левые" организации делают вид, что они заботятся не о благе эритрейцев и суданцев. Все, что их беспокоит, это соблюдение законности. Так, эти организации много лет твердили: "Израиль должен действовать по примеру просвещенных стран: рассмотреть просьбу о предоставлении политического убежища. Вдруг она обоснована? А то Израиль, действуя вопреки международной норме, эти просьбы не рассматривает, хотя мы их очень грамотно составили для несчастных нелегалов".
Израиль поверил, что эти организации хотят только соблюдения закона, создал комиссию, которая на днях рассмотрела несколько таких просьб. И отвергла их: согласно тем же международным правилам уклонение от службы в армии своей страны не является поводом признать человека преследуемым по политическим мотивам.
Думаете, "нелегалофилы" успокоились, ведь их требование выполнено. Как бы не так! Они тут же вытащили из рукава запасной козырь: опротестовали законно принятое властями решение в БАГАЦ, Высший суд справедливости. Эта карта точно крапленая - потому что все тамошние судьи живут под страхом перед "левыми" же СМИ, заинтересованными в раскачивании государства Израиль, в том числе - путем наводнения его нелегалами.
С БАГАЦом тем более не стоит садиться играть в карты: он вообще никаких правил не признает. Это же не тот туз, который имеется в любой колоде, и который принимается во внимание. Это запасной туз, и он бьет все остальные карты, в том числе и твой козырной законный туз. Потому что его довод выглядит так: "Мы считаем" - и все, никакой логики. В случае с отклонением просьбы о предоставлении политического убежища, судьи постановили: "Да, согласно международной практике отказ служить в армии своей страны не признается причиной для представления политического убежища, но именно в Израиле и именно в этих случаях нужно это считать политическим преследованием". Но почему? - ошарашенно вопрошает комиссия. А где написано, что судьям можно задавать вопрос "Почему"?
Правительство чешет репу, а нелегалозащитные организации давят: "Есть решение БАГАЦа, выполняйте! Что вас пугает? Подумаешь, пять человек получат убежище!" И умалчивают тот факт, что в Израиле сейчас 30 тысяч эритрейцев, и для каждого из них мгновенно оформят такую же просьбу; и на основании прецедента всем им нужно немедленно предоставить убежище со всеми вытекающими последствиями: социальные пособия, бесплатное медицинское обслуживание, жилье, бесплатная защита, когда их обвинят в преступлениях. А потом - избирательное право.
Когда "нелегалозащитникам" указали на это, те отпарировали: "Подумаешь, 30 тысяч!" И скрывают от людей, что это все равно, что выслать визы сотням тысяч родственников и знакомых этих тридцати тысяч.
Еще недавно "нелегалофилы" вопили во все микрофоны: "Мы не против борьбы с незаконной эмиграцией, но нужно принять эмиграционный закон и действовать согласно ему!" Наивные законодатели уступили, приняли закон, который позволяет легко победить наплыв нелегалов. Опасно тебе в твоей стране? Поживи в лагере, тебя там будут кормить, и как только на твоей родине успокоится - вернись туда. Или уезжай сейчас в страну, где тебя согласны принять.
Казалось бы, козырная карта "левых" бита, ан нет! Тут опять на свет появился крапленый БАГАЦ, который боится "левой" прессы больше, чем советские судьи боялись телефонного звонка от кого надо. И легко "бьет" этот принятый с соблюдением всех правил игры закон: "Нам он не нравится!" В этой игре нет никаких шансов победить.
А еще раньше именно под давлением этих "левых" Израиль подписал международную конвенцию о беженцах. И теперь "нелегалофилы" и подученные ими нелегалы твердят: "Израиль не выполняет Конвенцию, которую сам же и подписал". И нечем крыть.
А не надо было вообще садиться играть с ними в эти игры. Нам стоит отозвать ту свою подпись, и не опасаться обвинения в мракобесии и непросвещенности. Израиль по определению - национальный очаг евреев, он больше любой другой страны принимает беженцев-евреев, не получая ни копейки от ооновской организации по помощи беженцам. Свою квоту по беженцам мы выполняем с лихвой, дай Бог другим просвещенным странам сравняться в этом с нами. Нет в Израиле места для сотен тысяч политических беженцев. И не нужно ввязываться в опасную игру с рассмотрением просьб.
Каждого, кто нарушил закон (раз уж "левые" так любят законы), перешел границу, не выполнив всех необходимых процедур - тут же в наручники и обратно туда, откуда прибыл. Там не кормят? Пусть наши "левые" жалостливые доброхоты едут туда и там их защищают и устраивают: там и места побольше, и есть у этих несчастных все естественные права.
И все будет законно, гуманно, справедливо.
И еще одно очень важное замечание. Я каждый раз аккуратно беру в кавычки слово "левые", и вовсе не потому, что В. И. Ленин окавычил это слово в названии своей книги "Детская болезнь "левизны" в коммунизме. Я убежден, что никакой настоящей "левизны" в этих людях, относящих себя к левым, нет. (Я имею в виду левые позиции не в экономике, а в отношениях с другими странами и народами, стремление мирно разрешать конфликты). Они и здесь мухлюют. Об этом я подготовил статью, придет время, я ее опубликую и все объясню.
Кое-кто видит параллели между израильским фильмом «Фокстрот» и российской «Матильдой».
Боюсь, что в случае с «Матильдой» все намного серьезнее.
В предыдущей статье я не призывал запретить израильский фильм «Фокстрот», не призывал лишать финансирования, притеснять. Просто сказал, что не нужно обязывать всех смотреть его.
*******
В случае с «Матильдой» мой вердикт посуровее. Я полагаю, что Алексею Учителю вообще не следовало… Впрочем, сначала расскажу историю 35-летней давности.
В начале 1980-х ко мне, юному автору нескольких пьес, которые успешно шли на профессиональных сценах областных театров, обратился главреж ташкентского республиканского театра с предложением написать антиклерикальную комедию. Нет, это неточно, в воспоминаниях мы иногда приукрашиваем в «свою пользу»; на деле это я смиренно пришел к признанному мэтру, принес пьесу, которую он не принял, но сделал мне встречное предложение. Режиссер попросил меня написать пьесу, направленную против священнослужителей, коварно охотящихся за слабыми душами. Его цель была ясна: за такой спектакль он вполне может получить республиканскую премию, звание народного (он ходил заслуженным), еще разные другие блага. Я, не раздумывая, отказался от этой чести – хотя ведь и мне это сулило немалую выгоду: сразу по написании репертуарный отдел Минкультуры заплатил бы мне очень хорошие деньги (на них безбедно можно прожить пару лет), потом текли бы проценты, пьесу могли поставить другие театры – опять деньги, и главное – было бы у меня реноме драматурга с пьесой, идущей на республиканской сцене, интерес со стороны других режиссеров. Но, как сказано, я сразу отказался. Вы же понимаете – мне заказывали пьесу, направленную против мулл. Я сказал уважаемому мной главрежу: Как это будет выглядеть: драматург-еврей написал пьесу, направленную против служителей ислама, и поставил ее режиссер-еврей?
Считаю ли я клир достойным высмеивания?
Да. Я и тогда, и сейчас вступаю в спор с надоедливым клиром – но только еврейским. Пусть с мусульманским, христианским мракобесием разбираются их атеисты.
Говорят, на роль русского царя в «Матильде» пригласили порно-актера. Ну, невозможно от этого абстрагироваться! Один из выдающихся российских актеров пожаловался как-то, что Никита Михалков отказался взять его в свой фильм на яркую, колоритную роль злодея. Михалков сказал, что зрителем это будет воспринято «неоднозначно»: еврей очень убедительно играет русского негодяя. Актер рассказывал об этом с обидой, увидев в этом проявление антисемитизма. А я считаю, что в этом случае Михалков был прав. Не знаю, как вы, а мне вспомнился анекдот о еврее, который уже в Израиле жалуется на антисемитизм советских властей и приводит пример: во время войны Судного дня всех летчиков его эскадрильи отправили воевать против Израиля, а его не взяли из-за пятой графы.
Давайте примерим на себе. Много бы вас порадовало, если бы в спектакле, фильме конченого негодяя-еврея талантливо, убедительно, смачно – играл бы араб?
Не получится отделить искусство от оболочки. Представьте себе, что талантливейшая актриса играет на сцене добродетельную мать, а в зале все знают, что вот вчера она что-то совершила непотребное. Хотите или нет – это будет присутствовать фоном. Поэтому очень часто крупные компании сразу же разрывают контракты о рекламе своей продукции со знаменитостью, когда тот вытворяет что-то предосудительное. Как бы талантливо он ни играл в рекламном ролике – они понимают, что потенциальные потребители, увидев его, будут думать не о продукте, а скандале, вызванном его словами, его безобразным поступком. (Яркий пример – Тайгер Вудс, про которого всего-то и узнали, что он изменил своей жене).
Мне люди не раз признавались, что, узнав о неприглядных поступках своих кумиров – певцов, поэтов, писателей – уже иначе воспринимают и их доселе любимое ими творчество. Такие вещи приходится принимать во внимание.
Трудно мне отделаться от ощущения, что режиссером Учителем двигало не столько потребность выразиться творчески, сколько конъюнктурное желание «выехать» на модной теме. Даже если это не так – создается такое впечатление, и это оказывается доминирующим. Иногда «черный пиар» помогает, но нередко он становится чересчур черным и бумерангом бьет и по рекламируемому товару. Боюсь, что это – тот случай.
Ничего не поделаешь – творческий человек должен брать в расчет такие соображения. Не только ради своего благополучия – но и ради дальнейшего успеха своего произведения, ради того, чтобы оно прозвучало убедительно, не дало бы обратный эффект. Чтобы не вызывать сомнений в чистоте помыслов.
Возьмем какого-нибудь поэта, которого замучили в сталинских лагерях. И нам станет известно, что у него был в юности роман. И что – будем мы ставить фильм об этом, смаковать подробности любовной интрижки его юности, тогда как для нас, любителей его поэзии, все заслоняет страшный конец этого человека? Для большого слоя россиян Николай Второй – мученик. И им кажется кощунством заниматься пикантными подробностями его жизни. Все заслоняет трагическая смерть его, всей его семьи от рук тех, кто потом погубил еще миллионы людей.
Вне сомнения, Николай Второй – жертва большевистского террора. Это важнее его юной интрижки. Николай Второй, при всех его недостатках, не устраивал миллионных репрессий. Он видел в народе своих подданных, а не материал для социальных экспериментов. Может, лет через пятьдесят, уже разобравшись со всем прочим, можно будет и об интрижках фильмы ставить.
Это особенно важно учитывать, когда тебе готовы бросить упрек, что ты так себя ведешь, потому что ты – не русский. Они же не говорят: «Пусть об интрижке русского царя расскажет русский». Они говорят: «Русский не допустил бы такого кощунства». Поэтому я никак не могу солидаризироваться с Алексеем Учителем. Неважно, какого качества фильм, его эстетические достоинства отступают на задний план перед вопросами более важными. Не стоило человеку с «сомнительной», «неоднозначной» национальностью экспериментировать с биографией столь неоднозначной фигуры в российской истории. Неважно, еврей ты или нет – важно, кем тебя воспринимают.
Я не знаю, хорош был царь Николай Второй или плох. Но я твердо знаю: рассуждать о нем в России должен человек с «безупречной национальностью». Не мое это дело, и не дело художников с «сомнительной графой». Он принесет тому делу, которому хотел послужить, больше вреда, чем пользы.
Особенно если учитывать, что ведь никто не знает, что такое хорошо и что такое плохо! Что было лучше николаевского правления – правительство социалиста Керенского, которое, ничего не понимая в экономике, своей безудержной денежной эмиссией за полгода довело страну до разрухи и уже летом 1917-го огромными налогами почти задушило частное предпринимательство, предвосхищая политику Ленина-Сталина? И подарило власть кучке бандитов?
Большевики были лучше Николая с их миллионными убитых и репрессированных? Нынешняя российская власть, которая тоже не вызывает особо восторга у тех, кто ратует за творческую свободу?
Алексей Учитель не ожидал такой реакции на свой паспорт? Да это же издавна так повелось! Вспомните главный упрек Лермонтова Дантесу:
«И что за диво…издалёка,
Подобный сотням беглецов,
На ловлю счастья и чинов
Заброшен к нам по воле рока;
Смеясь, он дерзко презирал
Земли чужой язык и нравы;
Не мог щадить он нашей славы;
Не мог понять в сей миг кровавый,
На что он руку поднимал!»
Кому-нибудь тогда или позже пришло в голову напомнить, что и сам Пушкин был «француз»? А мне пытаются втолковать, что Николай Второй был немцем.
И нужно всегда помнить, что ты в России творишь для убежденных, что все преступления в революцию совершили выскочившие из черты оседлости люди с наганами. Горький опыт показывает, что обелиться от «сомнительной национальности» не удается ни долгим и верным служением науке, здравоохранению, искусству, ни даже воинскими подвигами во славу страны. А вы хотите признанием Крыма заслужить себе индульгенцию и право работать на равных с титульной нацией.
С ними невозможно вести диалог. Они ведь не спорят с фактами. Тогда можно было бы козырять именами, цифрами, достижениями. Нет, они говорят: «Не нужна нам ваша наука, ваше искусство, ваши врачи, ваши подвиги».
ЕВРЕЙ В РОССИИ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ЕВРЕЙ. Не мы это решаем, не от нас это зависит. Марина Цветаева искала достойное сравнение, чтобы описать изгойство поэта в России, и не нашли ничего лучше: » В сем христианнейшем из миров поэты - жиды».
В 21 веке уже несущественными становятся конфликты классовые, конфликты между государством и личностью, и на авансцену выходит главный конфликт эпохи – между народами и нациями. Поэтому художник в России сначала должен ответить на главный для него вопрос: кто ты национально , кем себя видишь в обществе, в котором живешь и для которого творишь, кем тебя видят твои будущие зрители? От этого зависит, что увидят эти люди в твоем произведении. В особенности это касается творцов с еврейской составляющей. Поставь сначала фильм об этом. Зачем тебе лезть кошерным рылом в их калашный ряд, зачем тебе совать в нос в чужую постель? Николай, Кшесинская – это все спор славян между собой, разберутся без рыжих.
Один из первых читателей этой моей статьи стал горячо защищать право Алексея Учителя поставить такой фильм, и в качестве довода стал мне рассказывать, какой плохой был царь Николай, при котором была черта оседлости. Эй, умник! Фильм Учителя называется не «Мириям», и он не рассказывает о еврейской женщине, судьбу которой сломала политика царя Николая. При чем здесь черта оседлости? Это Кшесинская между оргазмами подсказала Николаю идею «кухаркиных детей»?
Защитники «Матильды» перечисляют провалы Николая как правителя – и войны он проиграл, и бедно при нем жили, и голод был, и засуха была… Как будто фильм Учителя об этом! Как будто 70 лет при советской власти не было достаточно рассказано народу о плохом царском «прижиме» и вот теперь Учитель пришел к российскому народу со своим откровением! Да не об этом фильм!
У меня в компьютере давно «пылится» написанная на иврите трагедия, в центре которой – конфликт между двумя братьями-арабами (первое правило театра: трагедии происходят между своими). Младший 17-летний брат забавляется тем, что забрасывает камнями машины евреев на проходящей недалеко трассе. Старший 19-летний работает мойщиком посуды в ресторане в соседнем еврейском городе, и есть у него там роман с еврейской девушкой. Каждый раз, когда младший брат бросает камни, ЦАХАЛ блокирует эту арабскую деревню на неделю, и старший брат все это время лишен возможности видеть свою возлюбленную. Он, злясь, избивает младшего брата, в защиту которого выступает их мать, одинаково любящая обоих сыновей. В один прекрасный день от брошенного младшим братом камня погибает водитель машины. Ясно, что на этот раз блокада будет длиться не менее месяца. Да еще выясняется, что тот погибший – израильтянин-араб. А это – кровная месть. Виновного мать прячет у родных, и вот старший сын, доведенный до бешенства, выдает его родственникам погибшего.
Я написал эту трагедию, потому что творческая свобода превыше всего. Я не показываю пьесу театрам, потому что понимаю, что написать ее должен был араб на арабском языке, и смотреть ее должны арабы, а зрители непременно будут воспринимать ее сквозь призму того, кто ее написал, кто ее ставит…
Это мне кажется настолько элементарным.
Провокации и эпатаж не являются высшими достижениями в мире творчества. Они помогают создать скандал вокруг имени, получить ту или иную премию, но ведь не премии – главное в искусстве. В карьере режиссера, возможно, да, премия – важная веха, но если говорить об искусстве, то главное все же – это зрительская любовь; не сиюминутный, вызванный скандалом преходящий интерес, а желание снова и снова возвращаться к книге, фильму, пьесе, которые порождают добрые чувства в твоей душе, приподнимают тебя нравственно и духовно, а это, на мой взгляд, главное предназначение искусства.
И кому какое дело, насколько взволнованно поднимается в фильме грудь у исполнительницы роли Матильды, и как влюбленно или вожделенно смотрит на нее исполнитель роли Николая?
Юрий Моор-Мурадов
Еще до Поклонской
О канонизации Николая Второго я узнал от Народной артистки СССР Людмилы Касаткиной.
В начале нулевых, как это было принято тогда, она с Смирнитским и еще с одной молодой актрисой приехала в США бомбить лохов.
В Цинциннати в школьном зале они давали спектакль по пьесе Михаила Задорнова.
Главный и единственный конфликт пьесы заключался в борьбе между зарождающейся в постсоветской России меркантильностью и стареющими моральными ценностями.
Может не совсем порядочный способ получения денег еще кого-то тревожил на родине автора, то в Америке это выглядело наивно. Талантом драматурга известный сатирик явно не обладал.
Добросовестно отработав писательскую халтуру, артисты откланялись и ушли за кулисы, но Касаткина осталась.
Видимо она, как настоящая актриса, чувствовала вину за только что прогнанное фуфло и хотела ее сгладить, предоставив возможность народу, пришедшему ради нее, пообщаться со звездой.
С места в карьер Людмила Ивановна сделала неожиданное сообщение: «Мы все очень рады тому, что государя-императора Николая Второго канонизировала русская православная церковь». Я не знаю, на какую реакцию зала актриса рассчитывала. На крики «Ура» и «Сбылось»? На хоровое пение «Боже царя храни»?
Но в результате возникла напряженная пауза. Находящаяся в зале публика не получила в СССР никакого религиозного образования, но хорошо усвоила школьные уроки истории, где прямо говорилось, что Николай был Кровавым, морил голодом и расстреливал рабочих и крестьян. И еще одна маленькая деталь: на Касаткину пришли смотреть одни евреи. Ну в лучшем случае их давно обевреенные жены. Других русскоязычных эмигрантов ни театр, ни Касаткина не интересовали.
Пепел Клааса… пардон, кровь растерзанных в погромах предков, если не стучала в их сердца напрямую, то не испарялась из сознания. На счастье среди зрителей не оказалось известного в городе правдолюба одесского разлива Изи Х, который везде, где только мог, боролся за попранные права евреев и намедни устроил скандал на выступлении Розенбаума.
Пламенный борец с антисемитизмом прямо с места потребовал от барда ответа на вопрос, почему еврей снюхался с казаками, которые евреев всегда ненавидели. Певец попытался отделаться общими фразами типа «казаки разные бывают», но правдолюб не успокаивался и чуть не сорвал концерт. Добро Изю утихомирили другие евреи, поклонника таланта врача, поэта, композитора и гитариста-пианиста.
Напряжение было снято глуховатой старушкой, родом из Бердичева. – Зачем человека каНАЛИЗИровали? Пусть бы жил еще! – воскликнула сердобольная Бетя Абрамовна.
Сперва засмеялись те, кто сидел рядом с ней. Затем фраза о канализации Николая Второго пошла по рядам и стал смеяться уже весь зал. Касаткина, не ожидавшая проявления радости в таком виде, заподозрила подвох и быстро сменила тему разговора, поведав развеселившейся публике о том, что живет с одним и тем же мужем Колосовым и играет все в том же Центральном театре Советской Армии. В фойе она продолжала общаться с людьми, продавая диски с музыкой своего сына, который, по ее словам, подражал великому Рэю Чарльзу.
Однако от этого ее образ звезды нисколько не потускнел, т. к. эмигранты знали цену каждого доллара и понимали, что раз люди, рискуя своей репутацией великих актеров, приехали на заработки с такой фиговой пьесой, то другой не было, а жизнь у них тяжелая. К тому же, Касаткина выглядела необыкновенно молодо для своих лет и все еще была красавицей.
Я до сих пор одного не пойму. Зачем она упомянула царя Николая? Неужели народная артистка, играющая в патриотических фильмах и спектаклях, член партии, скорее всего, вероятно, председатель всевозможных президиумов, всю жизнь проработавшая в театре, носящем имя той сила, которая царя и уничтожила, все эти годы была глубоко верующей. Если так, то какие душевные мучения и раздвоения личности она должна была испытывать? Но может, ведь актриса, вчера играла коммунистку, а сегодня монархистку. Надо идти в ногу со временем, особенно, когда это разрешается.
Евсей Кац
FB
Актёр Ларс Айдингер: «Я понял Николая II»
